«Бегут подальше от всяческого надзора»

О религиозном сектантстве в Ярославской области с древних времен и до наших дней

Понятие «секта» в ее классическом определении не носит негативного оттенка. Это всего лишь ответвление, обособление, «ветвь» большого, традиционного религиозного учения. Интересное отражение история сектантства на Руси получила на ярославских землях. «Русская Планета» узнала у современного ярославского сектоведа, сотрудника Центра религиоведческих исследований и члена Совета по проведению государственной религиоведческой экспертизы при Министерстве Юстиции РФ Евгения Мухтарова, «откуда пошла ересь на Ярославщине».

О первом столкновении с язычниками святого князя Ярослава Мудрого каждый ярославский ребенок знает с самых малых лет. Выпустили местные мужики медведя на князя – путешественника и покорителя земель, а князь взял и победил в схватке с диким зверем. Присмирели тогда аборигены, согласно легенде, признали князя своим предводителем, а впоследствии и крестились, уверовали во Христа Спасителя. И жили с тех пор ярославцы сравнительно спокойно, соборно, в единой православной вере — ровно до тех пор, пока не прошел по Руси раскол. Правда, поначалу многие умудрялись совмещать официальное православие и домашние языческие обряды, но это уже другая история.

Евгений Мухтаров рассказывает о заповедных ярославских землях, где до сих пор живут раскольники — беспоповцы так называемого «бегунского толка». Земли в прямом смысле слова заповедные: близ северных границ области, на берегах Рыбинского водохранилища, расположен Дарвиновский заповедник, где стоят редкие раскольничьи хутора — в Пошехонском, Некоузском районах.

– Современная старообрядческая церковь также считает беспоповцев-бегунов сектантами, — поясняет Евгений. — Уже из самого названия понятно, что беспоповцы не признают института священства, бегут подальше от всяческого надзора и контроля со стороны государства. Наши ярославские бегуны селились в Пошехонском районе.

Поскольку бегуны естественным образом бежали от властей и селились по берегам рек, то центры их поселений назывались «пристанями». Один из таких центров-«пристаней» образовался в ярославском селе Сопелки, где временами происходили большие бегунские сходы — собрания самоуправления. Сегодня осталось всего несколько семей, но основные правила жизни не изменились с XVII века. Беспоповцы-бегуны отрицают технический прогресс и технические средства, государственное образование, медицинскую помощь, отказываются от присяги в армии. Вместе с тем, современные потомки волевых и непреклонных переселенцев – вполне живые, любознательные люди, которые при случае могут приехать на автобусе в Ярославль, зайти в православный храм.

– С одним таким беспоповцем мне довелось встретиться и побеседовать в Ярославле, — рассказывает Евгений. — Он не выглядел каким-то уж совсем диким, был одет в обычную современную одежду китайского производства, хотя бороду, как положено, носил длинную, лопатой. Семья живет на хуторе близ Борка, занимаются натуральным хозяйством, держат пасеку. Но технический прогресс волей-неволей постепенно внедряется в их жизнь: и путешествуют не пешком, и рубахи носят не домотканные.

Борок — поселок в Некоузском районе, где непроходимые леса растут по берегам разливов Рыбинского водохранилища. Интересно, что здесь же, под Новым Некоузом, дожили до наших дней даже потомки некогда мощной ярославской общины хлыстов.

– До революции 1917 года Ярославская губерния была одним из центров хлыстовства. Хлыстов звали «капитонами» — по имени их местного лидера Капитона, — рассказывает Мухтаров. — Но, несмотря на сильные позиции и множество последователей, с хлыстами в конце XIX — начале XX веков активно боролись и полиция, и епархиальные власти. Боролись не без успеха, а революция и последующие катаклизмы довершили дело антихлыстовской пропаганды. Последние хлысты ушли в некоузские леса, где неплохо сохранились до сих пор. Хлыстовский домик стоит сейчас недалеко от Нового Некоуза, там уединенно живут двое родственников-старичков, помогают друг другу.

Удивительное продолжение в современной жизни Ярославского края нашли и более ранние религиозные объединения русских людей. Например, такие неоднозначные, как опричники царя Иоанна Грозного. Верные последователи разделения Руси на опричнину и земщину, уклада жизни, сходного с монастырским, и почитатели святого царя Иоанна сегодня открыто живут в Любиме — маленьком уездном городке Ярославской области.

– Конечно, члены современного «Опричного братства во имя Иоанна Грозного» — не потомки настоящих опричников, а типичные новоделы, — рассказывает Евгений Мухтаров. — Руководит любимской общиной москвич по фамилии Козлов, он же проводит богослужения, уверяет, что постоянно общается с духом царя Иоанна Грозного. Интересно, что чин богослужений имитирует дореволюционный православный: произносятся, например, молитвы о здравии монарха и царствующего дома. Признаками секты в данном случае является отрицание государственной службы, актов гражданского состояния, медицины, образования. Сама община — закрытая и агрессивно настроенная к внешнему миру. Когда там погиб грудной ребенок, даже уголовного дела не удалось возбудить — мальчика просто похоронили рядом с «опричным» домом.

Однако скромное и малочисленное сектантское наследие давно минувших дней — совершенно безобидные пустяки по сравнению с мощным потоком разнообразного мирового религиозного инакомыслия, хлынувшего в большую страну на одной шестой части суши после падения «железного занавеса».

– Даже сохранившиеся в советские времена баптисты, знаменитые коллективным письмом о «притеснениях» американскому президенту Джимми Картеру и поддержкой известной правозащитницы Людмилы Алексеевой, и адвентисты Седьмого дня — просто тишайшие агнцы по сравнению, например, с «Церковью Божией», как сейчас называют себя члены неопятидесятнической секты «Новое поколение», — считает наш собеседник. — Их деятельность и религиозные практики опасны даже не столько вольным отношением к собственности прихожан, сколько прямой угрозой их жизни и здоровью. Еще в 1996 году Центр социальной и судебной медицины им. Сербского дал заключение, что на мероприятиях секты используются элементы гипноза и происходит так называемая «психическая индукция», то есть коллективное заражение определенными идеями. Одни религиозные собрания по воскресеньям, где люди массово впадают в транс, а особо чувствительные даже теряют сознание, чего стоят!

Сегодня в Ярославской области насчитывается более 15 тыс. приверженцев «Церкви Божией», из них около 9 тыс. — жители Ярославля. При этом секта активно идет «во власть», ее активисты регистрируются кандидатами в депутаты разных уровней, в главы районов области, а многочисленные «братья и сестры» в таких случаях становятся бесплатными и весьма усердными агитаторами. В итоге человек, тесно связанный с «Церковью Божьей», уже стал, например, главой Ростовского муниципального района. Кроме того, по словам Евгения Мухтарова, секта покровительствует бизнесу своих прихожан: ведь чем больше их доходы, тем ощутимее «десятина», то есть десятая часть прибылей, которую каждый ежемесячно отдает в секту.

Рассказывая о современном состоянии деятельности сект на территории Ярославской области, Мухтаров подчеркивает, что все наши «нетрадиционщики», хотя и называются себя представителями древних учений — типичное «новье». Те же кришнаиты, которые в количестве примерно 200 мужчин, женщин и детей обитают в выкупленном ими административном здании мебельной фабрики «Русьмебель» на Московском проспекте. Они, конечно, не «последователи древнего индуизма», а адепты учения, зародившегося в США в 1966 году. По словам эксперта, точно также и неоязычники не имеют никакого отношения к «вере предков».

На вопрос корреспондента «Русской Планеты» о том, что всего больше тревожит современных сектоведов, Евгений Мухтаров ответил, что налицо две опасные тенденции.

Первая состоит в том, что все чаще секты носят синкретический характер. Их создатели «отщипывают» понемногу от множества религий, псевдонаучных направлений, разного рода психологических методик и техник по достижению измененного состояния сознания, от «философии» всякого рода ученых-космистов и даже от сугубо фантастических произведений. Получается жуткая мешанина, не позволяющая сформировать саму картину учения секты и выработать механизмы противодействия.

Вторая опасная тенденция, по словам эксперта, заключается в мимикрии сект под общественные объединения, движения, разного рода благотворительные фонды и просто «инициативные группы граждан», обуреваемых желанием «творить добро».

– Цели, которые декларируют такие организации и группы, вроде бы далеки от религии: это пропаганда здорового образа жизни, благотворительность, проведение выставок и концертов, лекций «против алкоголизма и наркомании», различных «экологических» акций, — поясняет Евгений Мухтаров. — На деле подобные мероприятия служат лишь предлогом, чтобы люди не «распознали» сектантов, начали с ними общаться. А уже дальше происходит плавное вовлечение наивных граждан в сами религиозные организации и группы.

По словам собеседника «Русской Планеты», переломить ситуацию с разгулом сект может только внесение поправок в законы «О свободе совести и о религиозных объединениях», «Об общественных организациях», «О некоммерческих организациях», «О благотворительности» и еще в целый ряд нормативно-правовых актов. Однако Государственная Дума, перегруженная текущей работой, дойдет до таких вопросов еще не скоро. Пока же, согласно самым скромным подсчетам, в деятельность различных сект втянуто около 3 млн россиян, а только на территории Ярославской области количество нетрадиционных религиозных объединений давно перевалило за сотню.

Источник: Русская планета