Учение саентологии о подавляющих личностях: теория и практика

    

***

Граждане опасаются перспективы подчинения общества, экономики и государства последователям Рона Хаббарда. <…> За этой сектой скрывается преступная организация по отмыванию денег… Саентология – это человеконенавистнический картель угнетения… ее создатели – преступники.

Министр внутренних дел федеральной земли Бавария д-р Гюнтер Бекштайн на конференции земельных уполномоченных Лютеранской церкви Германии по вопросам сектантства;
12 марта 1997 г.

Это высказывание немецкого государственного деятеля дополняет известное определение саентологии, данное еще в 1984 году судьей Полом Брекенриджем:

«Совершенно ясно, что организация является шизофренической и параноидальной и что эта пикантная комбинация, похоже, является отображением личности ее основателя ЛРХ (Л. Рона Хаббарда). Все свидетельства открывают нам человека, являющегося просто патологическим лжецом в отношении своей биографии, происхождения и достижений. Кроме того, письменные свидетельства и документы отражают его необузданный эгоизм, жадность, алчность, жажду власти любой ценой, мстительность и агрессивность по отношению к людям, которые, по его мнению, или недостаточно к нему лояльны, или враждебны».

Что же такое саентология? Саентология – это международная хорошо законспирированная организация, имеющая в своем составе службы разведки и контрразведки, безопасности, «этический суд» (внутренняя служба надзора за членами организации) и даже свои карательные службы, которые занимаются усмирением непокорных. В ее структуре действует всесильная «Морская организация» – боевая и идеологическая элита саентологов.

Две главные идеи секты выражены словами ее основателя Хаббарда:

«Единственный способ контролировать людей – это лгать им. Можете записать это в вашу книгу самыми большими буквами. Единственный способ как ты можешь контролировать кого-либо – это лгать ему»^[1].

И другая идея:

«Делайте деньги, делайте больше денег, делайте еще больше денег, заставляйте других работать, чтобы и они производили для вас деньги»^[2].

Можно было бы поставить эти слова эпиграфом ко всей саентологической деятельности и ко всему существованию этой секты.

Как же делаются деньги для секты? Вот цитата из руководящих указаний Хаббарда, которые распространялись только среди внутреннего круга членов организации – ее штатных сотрудников:

«Наша цель не в том, чтобы быть паиньками, наша цель – иметь свободу и повышать производительность нашей конторы. Единственное, что интересует этисуд (этический суд – здесь всё написано на саентологическом новоязе. – А. Д.): а) вводить новую технику, осваивать ее и добиваться полного овладения ею и б) неуклонно совершенствовать уровень работы, выдавать на-гора, чтобы наша контора росла с каждым днем. Поэтому если сотрудник, судя по статистике, вкалывает как надо, то этисуд не будет висеть у него на хвосте, но если статистика показывает что-то не то, то суд живо выявит всю подноготную. В общем, если, по показаниям статистики, сотрудник ишачит на всю катушку, он может смело идти на мокрое дело, а если он сачкует и не выдает на-гора, ему вломят за каждый чих»^[3].

Здесь перевод с английского использует адекватную лексику – жаргон вполне уголовного происхождения.

Вот саентологическое определение этики: этика – это искоренение всех идей, противоречащих саентологии, а затем – искоренение вообще всех несаентологических идей.

Чрезвычайно характерно саентологическое определение этики: этика – это искоренение всех идей, противоречащих саентологии, а после того как эта цель будет достигнута – искоренение вообще всех несаентологических идей^[4].

Собственно, именно этим искоренением всего антисаентологического и несаентологического саентологическая организация и занимается вот уже более 50 лет.

Членам секты постоянно внушают, что поскольку организация несет всемирное благо, то и любой человек, познакомившись с ней, должен с энтузиазмом ее принять. Но почему же тогда саентология до сих пор не торжествует в мире? Это – вина подавляющих личностей (ПЛ) (Suppressive persons – SP) или саппрессоров. Распознаются они легко: им не нравится саентология, и они ее критикуют.

Их вроде бы немного – по Хаббарду, всего 2,5% населения земного шара, но это психически больные и социально опасные люди, которые не поддаются никакому исправлению. Все подавляющие личности – преступники.

Хаббард писал:

«А теперь воспримите это как научный факт, а не желаемое, которое выдается за действительное. Всякий раз, когда мы расследовали прошлое критика саентологии, мы находили преступления, за которые, в согласии с существующими законами, этот человек или группа людей могли быть помещены в тюрьму. Мы ни разу не сталкивались с критиками саентологии, у которых не было бы криминального прошлого»^[5].

«Покажите мне человека, который критически к нам относится, и я покажу вам преступления и замышляемые преступления, от которых у полицейских зашевелятся волосы на голове»^[6].

При помощи такой очевидной лжи (а ведь, как Хаббард уже сообщил нам, только так можно контролировать людей) личности критиков саентологии дегуманизируются, расчеловечиваются. Фактически термин «подавляющая личность» является эквивалентом термина «враг народа», употреблявшегося в сталинские времена в СССР, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Значит, против них все меры хороши: ПЛ нужно изолировать, стерилизовать, устранять физически – делать всё для того, чтобы они не совершали свои жуткие преступления и не мешали большинству человечества развиваться по саентологическим схемам. Хаббард так и говорит:

«Настоящая подавляющая личность или группа не обладают никакими правами, и действия, предпринятые против них, не наказываются»^[7].

Но опасность ПЛ не исчерпывается тем, что он критикует саентологию. Подавляющая личность заразна: человек, вступающий в контакт с ней, – он получает наименование ПИП («потенциальный источник проблем» – Potential Trouble Source – PTS) – начинает распространять вокруг себя антисоциальность. Следовательно, его нужно как можно скорее изолировать и лечить от этого контакта. Если меры не были приняты вовремя и ПИП не «излечивается», то он диагностируется как подавляющая личность и поступать с ним нужно соответственно. Всего в мире ПЛ и ПИП составляют примерно 20%. И лучше бы этим 20% никогда не существовать. Естественно, что 20% (которые составляют ПЛ и ПИП) – величина растяжимая, поэтому в них может попасть кто угодно и в каком угодно количестве.

Те из нас, кто вырос при советской власти, помнят высказывание Ленина: «Учение Маркса всесильно, потому что оно верно». Саентология точно так же провозглашается всесильной, потому что она верна, а верной – потому что она всесильна. Тем более всё, что с вами происходит, служит доказательством всесильности саентологии: если вы излечиваетесь от насморка во время одитинга, то вас, конечно, излечила саентология; если же вы не излечиваетесь, то это всё равно означает, что саентология всесильна и верна, а проблема – в вас самих. Наверное, вы где-то пообщались с подавляющей личностью (ПЛ). Давайте-ка найдите, кто эта самая ПЛ. Может быть, ваш отец? Или ваша жена? Тогда нужно с ними навсегда порвать, а вам срочно записаться на курсы для ПИП, на которых вы излечитесь от этого опасного состояния. И потом можно будет возобновлять восхождение по саентологической лестнице. Таким образом, ответственность переносится с метода на человека. Да и как может быть иначе, если вокруг полно улыбчивых людей, которые заявляют, что у них всё замечательно. А попробуй заяви, что не замечательно… Ситуация такая же, как с пресловутым голым королем. К тому же желание вновь испытать эйфорию заставляет человека обманывать самого себя и уверять, что саентология действительно «работает».

 Стоит тут сказать о, мягко говоря, своеобразном учении саентологии о составе человечества. Большую часть населения земли саентологи именуют wog-ами. Прямого перевода этого слова на русский язык не существует, но можно найти аналог. Само английское слово – оскорбительное наименование жителей Индии английскими офицерами. Соответственно, в наших реалиях ближайшее ему по смыслу слово – «чурка». Если «чурка» заинтересуется саентологией, он делается «сырым мясом», а если приступит к занятиям секты, то получает почетный статус «преклир» и начинает восхождение по «Мосту к безграничной свободе» – так называются саентологические ступени восхождения. Каждая ступенечка – платная (и чем выше, тем дороже), а всего их сотни. Чтобы такое счастье было доступно для всех, необходимо жестко противостоять ПЛ.

В саентологии есть такое понятие: «законная добыча» (Fair Game). Его применяют к противникам саентологии. Вот как сами саентологи определяют «законную добычу»:

Любой саентолог может лишить собственности всякую подавляющую личность. Их можно завлекать в ловушку… их можно уничтожать

«Любой саентолог, не опасаясь наказания церкви, может лишить собственности (то есть украсть или ограбить. – А.Д.) всякую подавляющую личность или группу подавляющих личностей и нанести им любой вред. Их можно завлекать в ловушку, подавать на них в суд, им можно лгать, их можно уничтожать (то есть убить. – А.Д.)»^[8].

Как правило, любые саентологи, обосновываясь в каком-либо месте, тут же начинают искать подавляющих личностей, а найдя, объявляют, что все их проблемы коренятся в деструктивной деятельности этих людей, и инициируют против них войну. А постольку поскольку, где бы саентология ни появилась, тут же начинается протестное движение против нее, недостатка в кандидатах на звание ПЛ нет.

А как только ПЛ найдены, действовать против них нужно с максимальной агрессией. Вот чему учил своих адептов Хаббард:

«Защищаться недопустимо. Единственный способ защиты – это нападение, и если вы это забудете, вы проиграете любую битву, в которой вы участвуете»^[9].

То, что было сказано выше, – не теоретические построения: во всем мире саентология известна беспощадным преследованием не только своих противников, но и самых простых людей, осмелившихся высказать критическое отношение к ней: по мысли Хаббарда, с такими людьми необходимо расправляться. «Если можно, разрушьте их совершенно», – советует он. Весь мир имеет право лишь на одно отношение к саентологии – на восторженное. Другого не дано.

Если на вас нападают… найдите или сфабрикуйте то, что им угрожает, в таком количестве, чтобы они запросили мира

«Если на вас нападает кто-либо, что-либо или какая-либо организация, нащупавшая ваше слабое место, всегда найдите или сфабрикуйте то, что им угрожает, в таком количестве, чтобы они запросили мира»^[10].

Постольку поскольку саентология действует, в первую очередь, как спецслужба, она постоянно собирает информацию о каждом человеке, который попадает в ее поле зрения, – начиная от членов секты и тех, кто входит в круг их общения, и до тех, кто прицельно интересует секту: это политики, правоохранители, деятели шоу-бизнеса, активисты, медийные лица, священнослужители, ну и, конечно, ее враги.

Базовая саентологическая процедура называется «одитинг». Это нечто среднее между сеансом психотерапии и исповедью. Каждый саентолог обязан проходить десятки и сотни часов одитинга. Во время этой процедуры человека вводят в тонкий гипнотический транс, а затем у него выпытывают всю самую интимную информацию о его жизни – все его правонарушения, всё, чего он стыдится, все его самые сокровенные мысли и желания, всю его сексуальную историю. Причем расспрашивают не только о нем, но и о его знакомых и близких. Всё это аккуратно записывается на видео- и аудио-носители и хранится в отдельном досье вечно на тот случай, если, например, человек захочет уйти из саентологии и рассказать о чем-либо. Тогда его можно припугнуть, что все эти сведения будут преданы огласке.

Более того, каждый саентолог обязан следить за другими саентологами и в случае, если он заметит что-либо подозрительное, сразу же писать донос. Если он заметил что-либо подозрительное вне саентологического окружения, он также обязан писать донос.

Если же человек интересует саентологию специально, то слежкой и сбором информации о нем будет заниматься внутрисаентологическое разведбюро под названием «Офис особых дел» (Office of Special Affairs) – бывшее «Опекунское управление» (Guardian’s Office), которое было создано по образцу нацистской разведслужбы. Главной его задачей было преследовать врагов саентологии. Его члены работали весьма эффективно: в 1970-е годы они проникали в ЦРУ, ФБР, Налоговое управление, Интерпол, откуда выкрадывали секретные документы и совершали подлоги. Хаббард назвал это «Операция “Белоснежка”»; ее задачей было улучшить образ саентологии и бороться с ее врагами. Саентологи настолько обнаглели, что стали действовать едва ли не в открытую, и в конце концов попались: в 1979 году 11 членов «Опекунского управления», в том числе и тогдашняя (третья по счету) жена Хаббарда Мэри Сью, получили различные сроки тюремного заключения. Хаббард был вызван в суд для дачи показаний, но ушел в укрытие и таким образом избежал тюрьмы. После этого громкого скандала «Опекунское управление» было формально закрыто, а на самом деле переименовано в «Офис особых дел», который и сейчас действует во всех саентологических организациях, в том числе и в нашей стране.

«Офис особых дел» заведует сбором информации, который ведется как легальным, так и нелегальным путем. Вначале информацию о заинтересовавшем секту человеке собирают из открытых источников. Могут нанять частного детектива, чтобы следить за ним. Если этого недостаточно, делаются попытки проникнуть в его банковские счета, медицинские документы, налоговые отчеты и т.д. В случае, если тот, о ком собирают информацию, – ПЛ, то есть враг саентологии, а достаточно компромата не найдено, – его фабрикуют. Известен случай с американской журналисткой Полетт Купер, со стола которой саентологи выкрали бумагу с отпечатками ее пальцев, написали на ней текст с угрозой подложить бомбу в офис саентологии и отправили самим себе. Расследование продолжалось несколько лет, и только чудо спасло журналистку от тюрьмы.

Другая характерная история – дело Лизы Мак-Ферсон – члена секты, погибшей от истощения и обезвоживания во время насильственного ее удержания в помещении, занимаемом саентологами. Именно такой диагноз поставила судебный патологоанатом Джоан Вуд, исследовавшая истощенный труп той, которая еще недавно была цветущей молодой женщиной. В течение 17 дней Лиза не получала пищи, и как минимум последние 5 дней она не получала воды. Последние два или три дня она провела в коме – ее конечности были объедены тараканами. И саентологи, действуя в полном согласии с инструкциями Хаббарда, наблюдали за ней и не оказывали ей помощи.

Казалось, что теперь, в таком очевидном случае секта ответит за преступление. Но в ходе судебного процесса патологоанатом неожиданно заявила, что ошиблась при вскрытии и теперь понимает, что смерть Лизы была случайной – от неожиданно сформировавшегося тромба. После этого фактического признания опытного врача своей профнепригодности уголовное дело против саентологии развалилось, а Вуд уволилась с должности и полностью исчезла из поля зрения. Чем именно воспользовалась саентология, чтобы заставить врача изменить свои показания, – не знает никто.

Истории о расправе саентологии с критиками можно рассказывать очень долго. Вот дальнейшие инструкции Хаббарда, как нужно вести себя с критиками и реагировать на расследования дел секты журналистами или правоохранительными органами:

«Когда нам нужно затравить кого-либо, мы расследуем… Когда мы расследуем, мы всегда делаем это шумно»^[11].

Начинайте скармливать прессе сенсационные свидетельства о преступлениях тех, кто нападает на нас… Сделайте так, чтобы для нападающих каждый шаг стал тяжким

«Вот правильная процедура: точно определите, кто нас атакует. Начните быстро расследовать их тяжкие уголовные преступления или чего похуже, используя наших собственных профессионалов, а не внешние агентства. Удвойте силу наших ответных мер, заявив, что мы приветствуем расследование этих людей. Начинайте скармливать прессе сенсационные свидетельства о крови, сексе, преступлениях тех, кто нападает на нас. Никогда послушно не идите на поводу у тех, кто расследует нас. Сделайте так, чтобы для нападающих каждый шаг стал тяжким, очень тяжким»^[12].

На саентологическом языке такая травля человека, сбор компромата и распространение клеветы о нем, запугивание его и его близких, следование за ним по пятам и проч. называется deadagenting – умерщвление агента. В принципе, deadagenting – это синоним «законной добычи».

Если операция по предотвращению появления в печати нежелательных материалов о саентологии не сработала, секта подает в суд. Саентология постоянно судится со своими противниками, да и не только с ними, а практически с каждым, кто отзывается о ней неодобрительно. Она снискала сомнительную славу самой сутяжнической секты. Вот какие инструкции оставил Хаббард:

«Цель судебного иска – изводить и изматывать, лишать мужества и обескураживать гораздо более, чем побеждать. Закон можно очень легко использовать, чтобы изматывать. А преследования и изматывания человека, который и так ходит по очень тонкому льду, прекрасно осознавая, что он неправ, как правило, будут достаточными, чтобы нанести ему тяжелый профессиональный урон. Если возможно, разрушьте его совершенно»^[13].

В 1991 году журнал «Тайм» опубликовал подборку статей о саентологии под общим названием «Саентология – культ алчности и власти». Секта подала в суд. Разбирательства продолжались 15 лет. В конце концов «Тайм» выиграл, но после подобного опыта больше не хочет связываться с саентологией. И это лишь один пример из множества.

Я напомню, что, согласно уставу саентологии, каждое слово Хаббарда является «Священным Писанием» и обязательно к исполнению. Ни одна буква в нем не может быть изменена или опущена. И сегодня, почти через 30 лет после смерти Хаббарда, саентология продолжает действовать точно так же.

Только она стала еще более секретной. В 1968 году Хаббард заявил, что выражение «законная добыча» больше не будет появляться в официальных документах саентологии, «так как это плохой пиар». Выражение не употребляется, но практика осталась примерно той же, как осталось зловещее «Опекунское управление», только под другим названием.

Я знал людей (для саентологии – ПЛ), которые объявлялись «законной добычей» и в 1970-е, и в 1980-е, и в 1990-е, и в 2000-е годы. Начиная с 1990-х, «законной добычей» стал я сам, ведь саентология провозгласила меня главной ПЛ всего постсоветского пространства.

Мой первый контакт с саентологией случился еще в 1993 году: мне на работу позвонила дама, назвавшаяся Биртой Хельдт, сотрудницей Фонда Л. Рона Хаббарда в России. Она сообщила, что, поскольку, по полученным фондом сведениям, я изучаю новые религиозные движения, она хотела бы встретиться со мной и снабдить меня правдивой информацией о саентологии. В то время я лишь понаслышке знал об этом учении как о весьма странной американской психосекте, основанной на старости лет каким-то отставным писателем-фантастом и рассчитанной на свихнувшихся от развития науки и техники калифорнийцев. Моя единственная встреча с живым саентологом за много лет до того лишь подкрепила это мнение: человек производил впечатление буйно помешанного. Поговорить с представителями экзотического культа показалось любопытным, и я охотно согласился на встречу. Разговор оказался очень долгим и нудным. Пожилая датчанка с крашенными под цвет воронова крыла волосами, в очень тесных черных кожаных лосинах и в кофте с чрезвычайно глубоким декольте на весьма убогом английском пыталась доказать мне, что саентология является вершиной развития земной цивилизации и высочайшей мудростью, открыть которую мечтали все без исключения философы, пророки и религиозные деятели человечества. Поняв наконец, что я как-то не очень склонен в это поверить, она заявила мне: «Должна вас предупредить, что любой человек, предпринимающий какие-либо шаги против саентологии, обретает множество неприятностей в своей жизни и кончает очень плохо». «Вы мне угрожаете?» – удивился я. «Нет, предупреждаем», – последовал ответ.

Еще в середине 1990-х саентологи начали обзванивать моих друзей и знакомых в США и России, пытаясь собрать компромат на меня.

С тех пор секта постоянно следила за мной и вела информационную войну против меня. Еще в середине 1990-х они начали обзванивать моих друзей и знакомых в США и России, пытаясь собрать компромат на меня. Появилось несколько «антидворкинских» сайтов, на которых размещалась пропаганда против меня. Меня обвиняли в том, что я религиозный (и одновременно – антирелигиозный) фанатик, агент иностранных разведок (и одновременно – агент КГБ-ФСБ), разжигатель межрелигиозной розни, которому платит Московская Патриархия (и одновременно – она дистанцируется от меня), что мое «элитное» образование в США оплатили какие-то тайные силы, чтобы заслать меня затем в Россию со зловещими целями (и одновременно – что у меня вообще нет никакого образования) и т.д. Затем подобные «сведения» распространялись со ссылками на эти сайты в статьях и передачах ангажированных журналистов, также в докладах и публикациях проплаченных сектозащитников. Интересно, что часть этой черной пропаганды находила место в ежегодных отчетах Госдепа и других правительственных (и околоправительственных) органов США о состоянии религиозной свободы в России. Против меня было подано не менее 13 исков, которые все я выиграл. Конечно, не все они были от саентологов (я ведь и против других сект тоже борюсь), но во многих из них явно прослеживался саентологический след.

Но последние полгода это deadagenting перешло в гораздо более активную фазу. Некий аноним незаконным образом раздобыл мои медицинские документы сорокалетней давности. Тогда мне было 19 лет, и я был одним из немногих советских хиппи. Разумеется, что советское правительство, как и саентология, считало всех своих оппонентов сумасшедшими и помещало в психбольницы. И, несомненно, первыми кандидатами на психиатрический диагноз были странно выглядящие и странно ведущие себя хиппи.

Так вот, сразу после того, как я дал несколько интервью, комментируя слухи о связях нового премьер-министра Украины Арсения Яценюка с саентологией, фотоснимки документов из психбольницы, да еще, судя по всему, сильно подредактированные в фотошопе, появились на специально созданном для этого сайте, зарегистрированном в Канаде. Разумеется, всё публиковалось анонимно. Это не случайность: ведь опубликовать подлинные медицинские документы – значит, нарушить профессиональную этику, то есть попасть под статью УК РФ. А если эти бумаги сфальсифицированы, то здесь уже вступают в силу другие статьи – клевета и фальсифицирование документов.

Была взломана электронная почта, и письма с клеветой полетели по всем контактам, в разные СМИ, во все епархии и во множество приходов РПЦ.

А затем как из рога изобилия посыпались публикации в бумажных и электронных СМИ о том, что главный сектовед России на самом деле – опасный сумасшедший и что всё сектоведение – болезненный бред. Была взломана моя электронная почта, и письма с клеветой полетели по всем моим контактам, в разные СМИ, во все епархии и во множество приходов РПЦ. Около 65 СМИ опубликовали такие статьи (как выяснилось, за хорошую плату), а затем эти статьи размножились в тысячах репостов в социальных сетях. Наш анализ ситуации показал, что 37% распространителей клеветы были саентологами, 36% – неопятидесятниками, 11% – кришнаитами и т.д. Но если учесть, что в нашей стране саентологов как минимум в 60 раз меньше, чем неопятидесятников, то, как мы видим, их удельный вес в этой кампании несравненно выше, чем всех других сект.

Я начал получать письма от неких шантажистов, призывавших меня «тихо завершить карьеру», а то, дескать, они разгласят еще пока неизвестные совершенные мною преступления. Одновременно во все стороны полетели новые электронные рассылки, написанные якобы от имени сочувствующих мне православных, в которых под видом сострадания перечислялись все клеветнические сведения обо мне, а в конце православных братьев и сестер призывали помочь мне поскорее уйти в отставку, ибо иначе моя бедная дочка останется сиротой.

Начались звонки мне, моим близким и коллегам от якобы журналистов, желавших знать, как «мои психические расстройства» влияют на мою работу и отношения с людьми. Отказы моих домашних говорить с надоедливыми самозванцами трактовались как доказательство того, что я тираню и запугиваю их. Пошли публикации интервью с обозначенными только инициалами анонимами, якобы знавшими меня 40 лет назад и рассказывавшими, каким я был ужасным человеком.

И, наконец, на том же самом анонимном сайте появилась «экспертиза», якобы сделанная Институтом судебной психиатрии им. Сербского, в которой «специалисты», основываясь на электронных копиях всё тех же отфотошопленных документов сорокалетней давности, делают вывод о моей полной профнепригодности. Специалисты указывают на очевидную подложность этой «экспертизы».

Недавно мы пережили Ddos-атаку на наш сайт, которая с перерывами продолжалась около четырех недель. Думаю, все здесь присутствующие могут себе представить, каких денег всё это стоит (а я перечислил лишь небольшую часть того, что саентология предпринимает против меня). Видно, очень сильно я им досадил.

Клеветническая кампания, по всей видимости, будет продолжаться еще долго. Но мы знаем, что в борьбе против правды ложь всегда проигрывает.

Вся эта кампания продолжается и, по всей видимости, будет продолжаться еще долго. Но мы знаем, что в борьбе против правды ложь всегда проигрывает. «Ты погубишь говорящих ложь; кровожадного и коварного гнушается Господь» (Пс. 5: 7), – говорит Псалмопевец.

У меня есть примеры людей (объявленных саентологией ПЛ и «законной добычей»), которые выстояли, несмотря на беспрецедентные давление и травлю, которые саентология предпринимала против них. Это мой друг Джерри Армстронг, вся жизнь которого – пример мужества и стойкости человека в борьбе против машины лжи и угнетения. Это Джон Атак, с чьего доклада началась наша конференция. И, конечно, это приснопамятный протопресвитер Антоний Алевизопулос, которого знают многие здесь присутствующие и который, как я уверен, своими молитвами перед Господом помогает нам и сегодня.

И саентологическая кампания против меня также приносит совсем не тот результат, к которому стремится секта. За последнее время мне пришло множество писем со словами поддержки. В моем конкретном случае саентология на живом примере продемонстрировала людям, которые до сих пор знали проблему лишь теоретически, каковы ее методы и приемы, обнажающие жестокую, беспринципную, агрессивную и человеконенавистническую сущность секты. Я позволю себе (может быть, немного нескромно) завершить доклад словами одного из опубликованных в интернете отзывов:

«А.Л. Дворкин не обязан никому доказывать, что он не “верблюд”. Очевидно, что он очень кое-кому мешает. Его оружие – слово, которого панически боятся сектанты. Все эти грязные технологии сыграли для самих сектантов плохую службу. Теперь еще больше хочется верить А.Л. Дворкину. Он достойный человек, настоящий патриот, защитник веры православной.

А все эти заезжие секты – временщики, мелкие прыщи, которые вскоре пройдут и канут в Лету. А Православие веками стояло и будет стоять до скончания времен».

А вот что Псалмопевец говорит о людях, подобных Хаббарду, стремящихся управлять другими при помощи лжи:

«Ты любишь больше зло, нежели добро, больше ложь, нежели говорить правду; ты любишь всякие гибельные речи, язык коварный: за то Бог сокрушит тебя вконец, изринет тебя и исторгнет тебя из жилища [твоего] и корень твой из земли живых. Увидят праведники и убоятся, посмеются над ним [и скажут]: “вот человек, который не в Боге полагал крепость свою, а надеялся на множество богатства своего, укреплялся в злодействе своем”. А я, как зеленеющая маслина, в доме Божием, и уповаю на милость Божию во веки веков, вечно буду славить Тебя за то, что Ты соделал, и уповать на имя Твое, ибо оно благо пред святыми Твоими» (Пс. 51: 5–11).